Тунгдил воспринял это как знак для еще одной попытки.

— Король Лиутасил, простите… Мы знаем, что вашему королевству угрожают альвы и вы в сложной ситуации. Самим вам не предотвратить падение Аландура, но, если вы поможете нам победить Нод'онна, а значит, уничтожить правителя Мертвых Земель, у вас появится возможность сохранить земли. Мы поможем вам.

— Твое предложение делает тебе честь. — Эльф взглянул на гнома. — Но чтобы отвоевать наши земли, потребуется больше, чем пара топоров.

— Он имел в виду не только нас, — вмешался Гандогар. — Тунгдил говорит о кланах племени Четвертых. Я их король. Несомненно, кланы племени Вторых тоже захотят участвовать в войне с альвами.

— У нас в этом большой опыт, — не удержался Боиндил. — Мы очистили от них то, что осталось от Зеленой Рощи.

Лиутасил не смог скрыть своего изумления.

— Король гномов? Ну что ж, теперь вы не просто пробудили мое любопытство, оно просто вопиет, и я хочу узнать о вас побольше, — признался он. — Давайте побеседуем о том, почему заклятые враги эльфов хотят помочь нам сберечь наше королевство.

Он зашагал вперед, и путники последовали за ним в окружении эльфийского эскорта.

— Это было мудрое решение, — сказал Тунгдил Гандогару.

— И единственно правильное. Хотя мне самому это и неприятно, но лишь так мы можем убедить эльфов в том, что забыли о прежней вражде, — улыбнулся Гандогар.

Они подошли к зарослям. Джерун в своих доспехах не мог пробраться сквозь живой заслон. Лиутасил произнес что-то на эльфийском. По его приказу сосны отпрянули в стороны, расчищая путь.

Оставив за спиной стену из сосен, путники вошли в лиственный лес. Несмотря на то что был разгар зимы, растения не сбрасывали листья, а ветви не гнулись под тяжестью снега. Огромные дубы, буки и клены гордо демонстрировали свое роскошное убранство, что напомнило Тунгдилу и Боиндилу о Зеленой Роще и о том, как она выглядела до того, как ее захватили Мертвые Земли, а деревья не пропитала ненависть и злоба.

Гномы поразились тому, насколько огромными могут быть деревья — было бы недостаточно и десяти взрослых людей, чтобы обхватить их стволы.

В сердце леса царили мир и покой. Плохие воспоминания меркли, и с каждым шагом в сердца путников вливалось умиротворение.

В сумерках отряд в сопровождении эльфов подошел к сооружению, напомнившему Тунгдилу огромные залы его народа. Только здесь роль колонн выполняли деревья, а наверху, на высоте двух сотен шагов, их кроны сплетались в непроницаемый купол, защищавший от дождя. Зал освещали светляки.

Эльфы усовершенствовали природную красоту с помощью своего искусства. Тунгдил вспомнил об изогнутых сводах и отполированных балках с эльфийскими рунами, которые видел в Зеленой Роще.

Сопротивляющаяся Злу часть Аландура была образцом совершенной гармонии. Звезды освещали искусную мозаику из тончайших золотых и паландиевых пластин, мерцавшую среди стволов. Путники прошли сквозь зеленые залы и очутились перед рунической надписью, от великолепия которой перехватывало дыхание.

— И все равно я терпеть не могу ушастых. Но это, — Балиндис украдкой показала на мозаику, — они делают действительно прекрасно.

— Дома из деревьев, — с сомнением протянул Боиндил. — Не хотел бы я жить в таком. Прочная скала над головой мне милее. Она устоит в любой шторм и не сгорит.

— Сгорит, если гора — вулкан, — вмешался Родарио.

— Нет, гора гореть не может, горит лава, — исправил его Тунгдил.

— Но в чем разница между лавой и… — Увидев раздраженный взгляд Нарморы, актер замолчал. — Спор с гномом все равно бессмыслен, — сообщил он.

Эльфы, мимо которых они проходили, с изумлением глядели вслед. Гномы никогда не появлялись в их королевстве, и потому эльфы их еще никогда не видели.

— Да они же все на одно лицо, — на гномьем заявил Боиндил. — Длинные лица, бороды нет, да еще и эта высокомерная снисходительность, которая у них, очевидно, врожденная. Они наверняка вбили себе в голову, что Потаенная Страна должна быть им по гроб жизни обязана за то, что они тут поселились. — Он покачал головой, и его черные косы запрыгали по плечам. — Пускай они и не связаны с предательством Пятых, мне нужно время, чтобы к ним привыкнуть.

Гномка кивнула, соглашаясь с его точкой зрения.

Тунгдил опустил ладони на пояс Гизельбарта. Он был рад, что его воспитал Лот-Ионан. Да, он чувствовал некоторую антипатию к эльфам, но ему было не так уж сложно ее преодолеть.

Лиутасил подошел к своему деревянному трону, богато украшенному паландиевыми пластинами. Янтарь и полудрагоценные камни дополняли картину. Гостям принесли стулья, и лишь Джерун остался на ногах.

Родарио не останавливаясь делал записи и зарисовки, восхищаясь увиденным и не скупясь на одобрительные возгласы. Фургас молча дивился, в то время как Нарморе явно было нехорошо. Темная кровь ее матери давала о себе знать. Полуальвийка поджала губы и вцепилась в стул. Вид у нее был утомленный.

Лиутасил отдал распоряжения своим подчиненным, и те, помедлив, отправились их выполнять. Необычным гостям принесли хлеб, воду и какие-то диковинные штуки, без сомнения, предназначенные в пищу. Боиндил с недоверчивым видом попробовал одно из них.

— Глотай! Глотай, нравится или нет, — отрывисто прошипел Тунгдил. — И не смей кривиться или выплевывать.

На морщинистом лице гнома отразилось отвращение, но он взял себя в руки и улыбнулся. Громко сглотнув, Боиндил потянулся за водой, чтобы запить непривычную пищу.

— Желтое не ешь, — шепнул он Балиндис, и после этого ел только хлеб.

Пока путники утоляли голод, в зал вошли и другие эльфы. Они расселись слева и справа от своего короля на резных стульях, и не смущаясь принялись разглядывать необычных гостей.

Родарио использовал немного воды, чтобы развести остатки чернил.

— Так их на дольше хватит, — подмигнул он.

— Ну что ж. — Король эльфов поднялся. — Давайте побеседуем о том, что привело вас в Аландур. Мы хотим знать все подробности ваших приключений, чтобы принять правильное решение. Говорите правду, ложь мы сразу заметим.

«Я должен их убедить».

Взглянув на друзей, Тунгдил поднялся. Он смотрел в серьезные лица созданий, совсем недавно считавшихся злейшими врагами его народа. Но встреча с Гизельбартом все изменила. Теперь он должен был создать новый союз, о котором мечтал Верховный король Гундрабур. «Ты же умник, книгочей», — напомнил он сам себе. Чувствуя, что волнуется, гном отхлебнул воды, а затем, опустив ладонь на пояс Пятых, начал свой рассказ.

Он говорил и говорил, а звезды за мозаикой окон померкли, черное небо сменило цвет на голубой. Светало. Когда над Потаенной Страной встало солнце и его лучи взрезали серые снеговые облака, он наконец замолчал.

Лиутасил, ни на мгновение не отводивший от него взгляда синих глаз, внимательно слушал.

— Так, значит, из спора о титуле Верховного короля возникло намного более серьезное предприятие, — медленно сказал он. — Вам многое довелось пережить, и это видно.

— Да, мы многое пережили, но выжили. — Андокай поднялась со своего места. Ее глаза сверкали, а вспыльчивый характер не позволял ждать дольше. — У нас больше нет времени. Мы говорили достаточно, король Лиутасил. Нужно принять решение, если мы хотим что-то изменить в судьбе нашей Страны. — Она сделала шаг вперед, понимая, какое это производит впечатление. — Какое же решение ты примешь, Лиутасил? — Она взглянула в его прекрасное лицо. — Какое решение примут эльфы?

Глава 9

— Я этого не понимаю! — Боиндил никак не мог успокоиться. — Им надо подумать! Этим ушастым надо подумать! Как они могли вообще произнести такое? — Гном запрыгнул в вагонетку. — И сколько же они будут думать? Когда Нод'онн победит и альвы сожгут их лес, будет уже слишком поздно. — Он в ярости дернул рычаг. — Да я бы сейчас четырех эль… орков одним ударом зарубил!